— Прошу подробно рассказать, что здесь произошло до того, как вы позвонили в милицию, — обратился инспектор Вернер к заплаканной госпоже Винтон. Вытерев слезы, она начала:

— Мой муж был писателем. Прежде, чем мы поженились, я была его секретаршей. Но и после свадьбы по — прежнему переписывала его тексты. Сегодня вечером он ушел в свой кабинет, чтобы записать на магнитофонную ленту план новой повести. Я находилась в той комнате и читала книгу.

— Кроме вас двоих был еще кто-нибудь в квартире?

— Нет. Домработница у нас приходящая, бывает только в первой половине дня... Итак, я сидела здесь и читала. Сквозь дверь доносился голос мужа, говорящего в микрофон. Вдруг раздался выстрел. Я открыла дверь в кабинет...

Госпожа Винтон вновь залилась слезами. Инспектор вошел в кабинет и осмотрел место происшествия. Тело убитого покоилось в большом кресле. На шее, у затылка, расползлось большое пятно крови. Микрофон повис на поручнях кресла, а на ковре были рассыпаны листы бумаги, исписанные карандашом. Вернер подошел к столу и включил магнитофон. Да, действительно, на ленте был записан общий план повести. Возвратившись в комнату, где его ожидала госпожа Винтон, он спросил ее:

— Вы пытались помочь мужу?

— Ах, сразу было видно, что это бесполезно, — ответила она, к тому же у меня не хватило храбрости перешагнуть порог кабинета, где лежал труп мужа. Я сразу же побежала в прихожую, чтобы оттуда позвонить в полицию. Очевидно, кто-то выстрелил в мужа через окно. Но кто? У мужа не было никаких врагов.

— Его врагом были вы, так как именно вы его убили, — возразил инспектор Вернер.

Почему он пришел к такому выводу?